И весь мой мир волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный....
О Николае Гумилеве
Михаил Ларионов.
«Николай Гумилёв в Париже».
1917.
Государственная Третьяковская галерея, Москва.
Летом 1918 года Гумилев уже был в Петербурге. Он приехал с двумя фунтами стерлингов в кармане.
Имение его было конфисковано. Дом в Царском Селе заселен. Но он не растерялся, как не терялся никогда.
«Теперь меня должна кормить поэзия»,
- сказал он мне в одну из наших первых встреч в те дни.
Я улыбнулся его самонадеянности: поэзия и во времена более благополучные была плохой «кормилицей».
«Может быть, и должна,
- сказал я,
- только вряд ли она тебя прокормит».
Наталья Сергеевна Гончарова.
«Н. С. Гумилёв».
Музей Виктории и Альберта, Лондон.
Гумилев стал хлопотать. Он добился кредита в какой-то типографии, напечатал свои новые книги
- «Костер», «Фарфоровый павильон», переиздал старые - «Романтические цветы», «Колчан», «Чужое
небо», и через месяц, встретив меня, он сказал, самодовольно улыбаясь:
- Вот видишь, я живу с молодой женой (он только что женился на А. Н. Энгельгардт), вожу ее в
балет, покупаю ей пирожные (высшая роскошь в те дни) и икру, и все это - на доходы с моих книг.
Я его поздравил, но, конечно, все это, т. е. пирожные и икра, долго не продолжалось: деньги
кончились, издавать дальше было нечего. (*...он только что женился на А. H. Энгельгардт...
- Гумилев женился на Анне Николаевне Энгельгардт (1895-1942) летом 1918 г., разведясь с Ахматовой.
Дочь Гумилева и Анны Энгельгардт Елена (1919-1942) умерла в блокадном Ленинграде.)
Георгий Иванов. «Китайские тени».
* * *
Михаил Ларионов.
«Николай Гумилёв в Париже».
1917.
Государственная Третьяковская галерея, Москва.
Восток и нежный и блестящий
В себе открыла Гончарова,
Величье жизни настоящей
У Ларионова сурово.
В себе открыла Гончарова
Павлиньих красок бред и пенье,
У Ларионова сурово
Железного огня круженье.
Павлиньих красок бред и пенье
От Индии до Византии,
Железного огня круженье —
Вой покоряемой стихии.
Михаил Ларионов.
«Николай Гумилёв в Париже».
1917.
Государственная Третьяковская галерея, Москва.
Михаил Ларионов.
«Николай Гумилёв в Париже».
1917.
От Индии до Византии
Кто дремлет, если не Россия?
Вой покоряемой стихии —
Не обновленная ль стихия?
Кто дремлет, если не Россия?
Кто видит сон Христа и Будды?
Не обновленная ль стихия —
Снопы лучей и камней груды?
Кто видит сон Христа и Будды,
Тот стал на сказочные тропы.
Снопы лучей и камней груды —
О, как хохочут рудокопы!
Тот встал на сказочные тропы
В персидских, милых миньятюрах.
О, как хохочут рудокопы
Везде, в полях и шахтах хмурых.
В персидских, милых миньятюрах
Величье жизни настоящей.
Везде, в полях и шахтах хмурых,
Восток и нежный и блестящий
Михаил Ларионов.
«Николай Гумилёв».
1917.
Михаил Ларионов.
«Николай Гумилёв в Париже».
1917.
Государственная Третьяковская галерея, Москва.
Михаил Ларионов.
«Николай Гумилёв в Париже».
1917.
Государственная Третьяковская галерея, Москва.
Михаил Ларионов.
«Портрет Гумилёва. Париж.»
1917-1918.
Наталья Сергеевна Гончарова.
«Гумилёв в профиль».
Музей Виктории и Альберта, Лондон.
Продолжение…
